ПОИСК
Культура та мистецтво

Дмитрий Киселев: «Чтобы построить коттедж в Коктебеле, я заложил свой дом в Москве»

0:00 8 вересня 2006
Популярный телеведущий организовывает в Крыму джазовый фестиваль с участием мировых звезд Как минимум раз в год — в конце лета — в Коктебель приезжает известный российский тележурналист Дмитрий Киселев. Основатель фестиваля «Джаз Коктебель» приглашает сюда лучших музыкантов мира, чтобы они целую неделю играли на двух площадках знаменитого поселка. Билеты не продаются — их просто нет. Концерты проходят под открытым небом и попасть на них может любой желающий. Дмитрий Константинович, который уже построил себе в Коктебеле уютный дом, гордится своим музыкальным детищем.

«Хочу возвести в Коктебеле православный храм XXI века!»

- Говорят, вы теперь в поселке самый желанный гость, поскольку отреставрировали чуть ли не половину Коктебеля.

- Насчет желанного не знаю, не мне судить. Но в 2003 году я действительно собрал деньги на строительство площади перед домом Максимилиана Волошина. До этого там были какие-то ларьки, шашлычные… Я не создавал никакого фонда, а просто попросил состоятельных людей отправить через казначейство на счет поселкового совета сумму, эквивалентную ста тысячам долларов.

- Прилично…

РЕКЛАМА

- Даже чуть больше собрали. На эти деньги отремонтировали площадь и сделали художественную подсветку дома Воло-шина. Его цвет меняется раз в 30 секунд! А имена и фамилии людей, пожертвовавших деньги, высечены на мраморных плитах площади. Там есть и Петр Порошенко, и Анатолий Кинах.

На следующий год благодаря помощи друзей фестиваля — тогдашнего и нынешнего вице-премьера по гуманитарным вопросам Дмитрия Табачника и Петра Порошенко, возглавлявшего бюджетный комитет Верховной Рады, был восстановлен дом Волошина. Мне удалось объединить этих людей. Я поставил их лицом к лицу и сказал: «Ну-у, в конце концов… Рушится перекрытие!» И в госбюджет Украины внесли отдельную (!) строку: «На реставрацию дома Волошина — полмиллиона гривен». Я в этом деле выполнял роль катализатора. Благодаря фестивалю, ставшему таким привлекательным для многих людей, смог обратить внимание на плачевное состояние дома знаменитого поэта.

РЕКЛАМА

- И теперь вы задумали построить в Коктебеле церковь.

- Такая идея есть. Но я считаю, что храмы не должны возводиться быстро. Мы уже и место выбрали — холм при въезде в поселок. Правда, после этого рядом с ним стали строить аквапарк. Придется искать что-то другое. Идея такова: построить современный православный храм. Архитектура православных церквей имеет свои каноны, но все же она менялась. Мне хочется создать храм XXI века! Я обсуждал этот вопрос в Киево-Печерской лавре, там есть специальный институт. Ведь хочу и каноны соблюсти. В общем, пока идет лишь духовный процесс. Кирпичей еще не кладем.

РЕКЛАМА

- Похоже, у вас с Коктебелем особая связь…

- Я узнал об этом поселке совершенно случайно. В Коктебель меня привез друг — российский писатель Виктор Ерофеев. Cказал: «Поехали, будем там дом строить!» Я ему: «Витя, да я Югом не очень-то интересуюсь… «Все время интересовался Скандинавией, знаю норвежский язык. А вот Крым…

Но таки поехал, познакомился с председателем поселкового совета, его выбрали на этот пост уже в пятый раз. Эдакий местный шериф. Он рассказал о проблемах Коктебеля, все показал. И я подумал: «Устрою здесь фестиваль!» Такая хорошая атмосфера! Плюс живописная природа, местные традиции…

- И дом таки построили.

- Это длинная история. Я взял землю в аренду — четыре сотки в очень красивом месте. Никто не хотел их брать, потому что они находились в зоне активного оползня. Через некоторое время из-за этого мне запретили там строить. А три года спустя в Киеве я случайно встретил главу местного противооползневого комитета. Он спросил: «Что же вы не строитесь?» — «Так вы же мне запретили. Я законопослушный». А он: «Значит, нужно обеспечить инженерную защиту участка».

Это было ОЧЕНЬ дорого, для меня непосильные деньги. Пришлось заложить дом в Москве и взять огромный кредит на десять лет — как раз до выхода на пенсию. Но я таки провел все противооползневые мероприятия и построил небольшой дом — на 130 квадратных метров. Уже въехал в него, правда, он еще недоделан. Остались элементы декорации.

- Правда, что над вашим домом вывешены два флага — российский и украинский?

- Даже три. На 16-метровых флагштоках — российский, украинский и Автономной Республики Крым.

- Всех удовлетворили.

- Эти флаги будут меняться. На флаг фестиваля, на пиратский флаг, он появится в день рождения младшего сына. В этом месяце ему исполнится шесть лет. Мы называем его главным пиратом побережья. Гости могут поднимать свои флаги, авторские.

- Свою любовь вы тоже в Коктебеле нашли?

- Да, жену Машу. Она помогла причалить, когда я болтался в лодке. Были очень высокие волны. Вот такая история… А вообще, Маша москвичка. Сейчас она с маленьким сыном и двумя мамами — моей и своей — отдыхает в Коктебеле. Скоро к ним присоединюсь.

Мой график работы в программе «Вести» на канале «Россия» — неделя через неделю. Поэтому могу позволить себе летать туда-сюда. Билет из Москвы до Симферополя и обратно стоит около 250 долларов. Это не проблема. В субботу опять полечу в Крым и пробуду в Коктебеле до 18 сентября, пока не окончится фестиваль.

«Из-за тяжелой травмы колена мне пришлось отказаться от верховой езды и своих лошадей»

- С украинским телевидением вы, похоже, распрощались.

- Сейчас у нас пауза. Я пять с половиной лет проработал на «ICTV», и мой контракт закончился. К тому же в Москве у меня старший сын, родители… Был критический период. Сын поступил в Строгановскую академию. А папа, которому было уже за девяносто, серьезно заболел. Этим летом мы его потеряли… Я сохранил хорошие отношения с моими коллегами с «ICTV». Возможно, когда-нибудь у меня снова настанет украинский период.

- Прошлый вы объясняли романтическим порывом.

- Конечно! Я очень люблю Украину, предан ей. У нас разные государства, но это не значит, что мы должны быть разделены чем-то большим, чем пограничный шлагбаум. Я ехал в Украину, не зная, что это за страна. Никогда раньше у вас не был! Но ведь это же колыбель нашей общей культуры!

- Теперь и музыкальной в том числе. Почему вы организовали именно джазовый фестиваль?

- Я воспитан в музыкальной семье. Мой дядя — композитор Юрий Шапорин. Его опера «Декабристы» долго шла в Большом театре. А джаз я люблю за то, что это честная музыка, которую никогда не играют под фонограмму! Каждый отвечает за звук, который извлекает на глазах у публики. И потом, джаз — доброжелательная музыка. В ней есть самоирония, которой нам часто не хватает в жизни.

- Это правда.

- Джаз — то, что нужно нам сейчас. Каждый может совершенствовать собственную культуру с помощью этой музыки. Она интернациональна. Ощущение того, что есть другие народы, мне кажется, необходимо и россиянам, и украинцам.

- А сами вы играете на каком-нибудь инструменте?

- Учился в музыкальной школе по классу классической гитары, но из этого ничего особенного не вышло. У меня остались лишь примитивные представления о том, как извлекать из инструмента звуки. Есть производители музыки, а есть потребители. Я отношусь ко вторым, но сознательным.

- Гитара дома висит?

- Таки да. Не могу похвастаться, что часто беру ее в руки, но ностальгию испытываю. Могу, конечно, взять, что-то побренчать. Играл, когда учился в школе, а сейчас уже, извините, шестой десяток разменял!

- Шестой?! Как вам удается быть в прекрасной форме?

- Мне 52 года. А форма… Просто я спортом занимаюсь, веду нормальный образ жизни. И думаю только о будущем. Я сторонник долгосрочного планирования.

- Лет на десять вперед?

- Это мало, я планирую на несколько десятилетий вперед!

- Кстати, что с вашими лошадьми, которые жили в конюшне в Пуще-Водице?

- Одних раздал, других продал. Не торговался, потому что нужно было быстро свернуть конюшню. Саманта — лошадь, которая победила в Киеве на этапе Кубка мира, осталась в Украине. Она была лучшей в моей конюшне. Купил ее когда-то за 500 долларов, чтобы подарить старшему сыну Глебу на десятилетие…

- Так дешево?

- Дешевле мяса. Лошадь хромала, ее долго лечили и в конце концов она стала чемпионкой. Я подарил ее сыну тренера-берейтера Ольги Бутенко.

- В Москве конюшней еще не обзавелись?

- Нет. Когда находился в Киеве, моя московская конюшня сгорела. Не было возможности ее отстроить. К тому же, катаясь на мотоцикле, я получил серьезную травму. Поэтому и на лошади перестал скакать. А ведь занимался конкуром, участвовал в киевских дерби. Но почти год ходил на костылях, перенес три операции на колене.

- А на мотоцикле гоняете по-прежнему?

- Езжу на нем на работу. Это ведь не мотоцикл для кроссов, а базовая модель «БМВ», двигатель 650 кубов. Очень красивая. На подобных путешествуют через пустыню в ралли Париж-Дакар. А я — по московским пробкам. В кевларовом костюме и шлеме. Так что не волнуйтесь, все будет в порядке!

19404

Читайте нас у Facebook

РЕКЛАМА
Побачили помилку? Виділіть її та натисніть CTRL+Enter
    Введіть вашу скаргу
Наступний матеріал
Новини партнерів